Острова замещения

Обсуждаемый в правительстве законопроект о создании специальных административных районов (САР) на островах Русский во Владивостоке и Октябрьский в центре Калининграда есть в распоряжении “Ъ”. По данным “Ъ”, он разработан юристами Сколково, ВШЭ, двух российских юркомпаний и АНО «Центр международных и сравнительно-правовых исследований» (ЦМСПИ) — и предназначен не для репатриации капиталов компаний, попавших под санкции, а для замещения стандартных офшоров, используемых российским и международным бизнесом, в том числе для регистрации судов и самолетов. Вероятность принятия этой схемы правительством невелика — так как высока вероятность внесения САР в список «несотрудничающих» офшоров, что почти лишит проект смысла.


Об обсуждении законопроектов по созданию «офшоров» в Калининграде и Владивостоке для спасения попавших под санкции США компаний РФ сообщали «Ведомости» 10 апреля. “Ъ” ознакомился с пакетом законопроектов, обсуждаемых в Белом доме, и с презентацией его одним из разработчиков — ЦМСПИ. Также над проектами предположительно трудились представители юридических компаний «Клифф» и «Иванян и партнеры» и Института права и развития ВШЭ — Сколково. По косвенным данным, ряд разработчиков документа трудится в Минэкономики.

Часть документов пакета датированы началом 2018 года, а в целом он имеет черты комбинации нескольких законопроектов, написанных с разными целями. Это законопроекты о двух САР (один из них должен быть создан на острове Русский, другой — на острове Октябрьский в центре Калининграда, на котором сейчас расположен стадион «Арена Балтика» — обвинения в адрес Зиявудина и Магомеда Магомедовых выдвинуты в связи с его строительством), «О международных предпринимательских компаниях (МПК)», связанный с ним проект поправок к Кодексу торгового мореплавания и к Трудовому кодексу, а также поправки к закону «О валютном контроле» и Налоговому кодексу. Из текста можно предположить, что проект двух САР исходно планировался как «морской офшор» для создания льгот под участников российского судового реестра (в том числе для снятия ограничений на наем иностранцев и т. д.). Позже описания САР дополнены кратким упоминанием возможности регистрации в них воздушного транспорта и «сколковскими» по схеме льготами по развитию территорий, иногда смелыми: так, на Русском и на болотистых пустырях центра Калининграда предлагается осуществлять медицинскую и образовательную деятельность без лицензий.

Видимо, уже после этого в проект САР был интегрирован и проект МПК — это не «внутренний офшор», а его прямая противоположность, выделение части юрисдикции (по аналогии, например, с швейцарским кантоном Цуг) в отдельные зоны для регистрации офшорных компаний. Их деятельность в РФ должна облагаться налогами, но доходы от деятельности за пределами РФ — нет, вместо этого резидентам САР предлагается платить классический годовой регистрационный сбор в 150 тыс. руб. Режим МПК, предлагаемый проектом, крайне либерален — так, он предусматривает самостоятельное ведение реестра участников компаний (компании в общем виде подчиняются закону РФ об ООО и Гражданскому кодексу, но с большим числом изъятий), сертификаты долей в МПК на предъявителя и прочие свойства классических офшорных территорий. В САР предлагается перерегистрировать (по процедуре редомицилирования) компании из традиционных офшоров (см. “Ъ-Онлайн”) и ЕС — эта процедура позволяет компаниям остаться теми же офшорами, но уже в российской юрисдикции (точнее, в юрисдикции САР). Поправки к закону «О валютном контроле» объявляют МПК валютными нерезидентами и разрешают им рассчитываться по контрактам с нерезидентами валютой — через уполномоченные банки. Режим МПК при этом ориентирован не только на компании РФ: так, право резидентства в САР может быть получено при подписании компанией «специнвестконтракта, концессионного соглашения, соглашения о государственно-частном партнерстве или иного договора». Это очень широкая трактовка, и схема может быть полезна как для иностранных инвестиций, так и для офшорных схем российских компаний ради оптимизации налогообложения.

В действующем виде режим МПК вряд ли может быть полезен уже подсанкционным структурам или для репатриации капиталов, его основное назначение — непрозрачность собственности в SPV-компаниях при рисках утечки информации из «старых» офшоров. Впрочем, САР для МПК, строго говоря, не нужен вообще, риск же проекта очевиден — в случае полной непрозрачности и отказа РФ от информационного обмена по банковским операциям МПК оба САР с большой вероятностью будут объявлены черными офшорами в понимании FATF, ОЭСР и ЕС. Возможность помещения в САР структур подсанкционных лиц лишь увеличит этот риск — маловероятно, чтобы США и ЕС не воспользовались шансом разом репрессировать всех обитателей САР, что лишит использование МПК любого смысла, кроме участия в экономическом развитии островов Русский и Октябрьский под контролем российской власти.

Дмитрий Бутрин, Денис Скоробогатько, Олег Сапожков, Вадим Вислогузов