Новый мировой кризис: уже скоро

Нидерланды стали очередной страной, чьи государственные облигации ушли в зону отрицательной доходности. Всего в мире, по оценкам аналитиков, таких бумаг сейчас примерно на $13 трлн. Несмотря на это, совокупный мировой долг уже превысил 250% мирового ВВП и продолжает расти. Проблема в том, что дешевые деньги центральных банков не идут в реальную экономику, а превращаются в долги и пузыри на фондовом рынке. Возможно, развязка наступит уже совсем скоро.


В начале недели доходность по десятилетним гособлигациям Нидерландов упала до минус 0,007%. Первый раз за всю историю торгов отрицательную доходность (минус 0,001%) голландские бумаги показали в минувшую пятницу, 8 июля.

Таким образом, Голландия пополнила список стран, чьи долговые бумаги не приносят дохода инвесторам. По данным рейтингового агентства Fitch, на начало июня этого года в клубе «отрицательной доходности» находилось 14 государств. Членство в нем, в частности, «оформили» Швейцария (все выпуски ее облигаций имеют отрицательную доходность), Германия, Япония, Дания и Италия.

Совокупная стоимость суверенных долговых обязательств с отрицательной доходностью составляла на 31 мая $10,4 трлн, подсчитало Fitch ($7,3 трлн — долгосрочные обязательства, $3,1 трлн — краткосрочные). В июне и начале июля эти объемы существенно возросли из-за решения британцев выйти из Евросоюза.

По оценке Bank of America Merrill Lynch, сейчас сумма бумаг с отрицательной доходностью превышает $13 трлн. Корпоративные облигации также постепенно затягивает в это болото — аналитики говорят об облигациях примерно на $250 млрд, по которым уже нельзя получить свой процент.

И на подходе все новые члены клуба. Например, доходность по облигациям Литвы сейчас около 0,5%, Тайваня — 0,7%. По бумагам всех ключевых эмитентов наблюдается падение доходности. Еще в пятницу, 8 июля, доходность по американским десятилетним гособлигациям падала до 1,36% — это минимум с 2012 года.

Причина этой новой реальности в том, что инвесторы в условиях глобальной нестабильности на финансовых рынках, ожидания замедления китайской экономики, падения цен на сырьевые товары, волатильности региональных валют, а теперь еще и Brexit стремятся вкладывать в надежные активы, то есть в госбумаги, тем самым снижая их доходность.

Высокий спрос на гособлигации означает также, что деньги, которыми центральные банки накачивают свои экономики, не идут в реальный сектор, а значит, нет основ для устойчивого роста.

Иными словами, отрицательная доходность — это свидетельство серьезнейших глобальных проблем. Одна из ключевых здесь — это наращивание объема заимствований государствами и корпорациями.

По подсчетам консалтинговой компании McKinsey, с момента начала финансового кризиса 2007–2008 годов глобальный долг вырос по итогам 2014 года на $57 трлн и составил $200 трлн, или 250% мирового ВВП. За прошлый год эта величина выросла еще больше.

Грант Уильямс, советник по стратегии в фонде Vulpes Investment Management и соучредитель телеканала Real Vision, недавно выпустил сорокаминутный фильм «Сумасшествие» (Crazy), в котором говорится о слишком больших долгах, ставших большой проблемой.

Он винит во всем центральные банки (включая американский Федрезерв), которые проводят слишком мягкую денежно-кредитную политику. По его подсчетам, после кризиса 2008 года банки 650 раз снижали ставки и завели нас в мир отрицательной доходности и гигантских долгов.

«Инвестиционный ландшафт сегодня отличается от всего того, что мы видели раньше», — сказал Грант Уильямс в интервью Yahoo Finance.

Он также отмечает, что накачка деньгами не привела ни к росту инвестиций, ни к увеличению кредитования, ни к всплеску потребительской активности. Кроме облигаций «лишние» деньги текут и на рынки акций и производных финансовых инструментов (деривативов), прежде всего американский. В понедельник, 11 июля, на открытии биржевых торгов в Нью-Йорке индекс S&P 500 достиг очередного исторического максимума в 2137,01 пункта. И, вероятно, это не последний рекорд.

Впрочем, радоваться этому не стоит — фундаментальных факторов для роста стоимости акций нет. Прибыль американских корпораций падает уже несколько кварталов, экономика США вырастет в этом году, по прогнозам, на скромные 2–2,2%, госдолг превышает 100% ВВП, дефицит федерального бюджета ни разу после кризиса 2008 года не опускался ниже 3% ВВП.

Долги — проблема не только для правительства США, но и для компаний. По оценке аналитиков Эндрю Чанга и Дэвида Тэшера из S&P Global Ratings, общий объем долгов американских компаний в 2015 году составил $6,6 трлн.

Общий объем долгов в прошлом году вырос примерно на $850 млрд, в то время как «кэша» больше стало лишь на 1% (на $17 млрд), сообщает информагентство RNS со ссылкой на Business Insider.

«Более тревожным показателем является распределение долгов и наличных средств между анализируемыми компаниями: если не учитывать топ-25 держателей кэша, получится, что общий долг в 2015 году вырос на $730 млрд, тогда как наличности у компаний стало на $40 млрд меньше», — считают Эндрю Чанг и Дэвид Тэшер.

Получается, что рекорды фондового рынка — это чистая спекуляция. Стоит также вспомнить, что последний кризис начался с обвала рынка вторичных ипотечных ценных бумаг. Но никто в мире глобальных выводов не сделал. Сейчас, по оценкам некоторых аналитиков, деривативов выпущено более чем на $500 трлн, что в семь с лишним раз превосходит объем мирового ВВП.

Не зря кандидат в президенты США Дональд Трамп повторяет своим избирателям: «Запомните слово «пузырь».

В целом картина получается удручающей — петля на шее мировой экономики затягивается все туже. Вопрос только в том, когда начнут лопаться пузыри.

Если посмотреть на историю нового века, то можно увидеть неприятную закономерность. Каждый новый президент США приходил на волне кризиса. Джордж Буш-младший в 2000-м получил в наследство лопнувший пузырь доткомов, а Барак Обама — финансовый кризис. По этой логике пузырь на рынке долга и акций должен лопнуть до ноября 2016 года, когда пройдут выборы нового президента США. Некоторые пессимисты считают, что новый виток кризиса перекроит мировые финансы, и запасаются золотом. На всякий случай.

Петр Орехин