Первая часть «марлезонского балета»

Сегодня утром стало известно о задержании Алексея Улюкаева. В отношении министра экономического развития возбуждено уголовное дело. В настоящий момент он подозревается в получении взятки в особо крупном размере.

Официальная версия событий по информации, предоставленной правоохранительными органами, такова. Сумму в $2 миллиона министр требовал за предоставление положительного заключения, которое позволило «Роснефти» приватизировать «Башнефть». Сотрудники ФСБ и СКР с июля текущего года прослушивали телефонные разговоры министра. Установлено, что при обсуждении вопросов приватизации, Улюкаев неоднократно угрожал представителям «Роснефти». В результате, 14 ноября требуемая сумма была передана министру под контролем представителей правоохранительных органов. Эти действия послужили основанием для задержания Улюкаева.


Сделка по приобретению государственных акций «Башнефти» уже заключена, ее законность правоохранительными органами не оспаривается, как поспешили заявить в Следственном комитете. Поэтому возникает вопрос о верной квалификации деяния. Если Улюкаев не располагал необходимыми полномочиями для принятия решения об одобрении сделки, следовательно, вводил в заблуждение представителей «Роснефти»? Тогда его действия скорее образуют состав такого преступления, как мошенничество. А при иной оценке обстоятельств, воможно, речь пойдёт о превышении должностных полномочий или о халатности. А это уже иные составы и совершенно другие сроки.

Вообще, достаточно трудно представить себе процесс инициирования оперативно-розыскных мероприятий в отношении такого высокопоставленного чиновника. Обычно сообщение о требовании взятки в правоохранительные органы производится по решению руководителя юридического лица либо его заместителя по вопросам безопасности, который сообщает об имеющихся признаках такого преступления, как вымогание взятки. В случае, если это организация уровня «Роснефти», которая является, фактически, государственной компанией, можно предположить, что таким представителем будет сотрудник службы безопасности, который также является высшим офицером действующего резерва одного из правоохранительных органов. То есть, по сути, один высокопоставленный сотрудник правоохранительных органов обращается к другому высокопоставленному сотруднику правоохранительных органов и объясняет сложившуюся ситуацию. Дальнейшие действия понятны.

Возникает только один вопрос: откуда представитель государственной компании взял наличными $2 миллиона? Обращались ли работники правоохранительных органов с подобной просьбой в Центробанк? Кто принимал решение о предоставлении средств? Требовались ли гарантии сохранности денег? Или у государственной компании имелись собственные средства на эти цели? Такие тонкости представители правоохранительных органов не разъясняют, они не доводятся до сведения широкой общественности.

Пока министр ожидает решения о выборе меры пресечения, возникают вопросы и относительно дальнейшей деятельности министерства. Как быстро будет назначен преемник и кто именно им станет? Последует ли за отстранением от должности Улюкаева «чистка» всего финансово-экономического блока Правительства, а также руководства ЦБ?

И самый главный вопрос: означает ли инициирование проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении министра наличие определенных лиц, заинтересованных в более сильном экономическом блоке Правительства и фактически, в смене экономического курса и модели, действующих в стране?

Обратите внимание, что президент страны, ещё летом говоривший , что смитуация, когда одна госкомпания покупает другую госкомпанию, - странная, но, вместе с тем, дискриминация компаний по форме собственности недопустима. Тем самым Владимир Путин, фактически, передал решение данного вопроса в компетенцию Правительства.

Судя по всему, чиновники забыли, что президент в этом году приблизил к власти Алексея Кудрина. А принципиальный Алексей Леонидович продолжает убеждать Владимира Владимировича в необходимости смены экономической конструкции: экономика должна быть частной, а государство должно эффективно собирать налоги и исполнять бюджет. Но, очевидно, Кудрина слышит лишь президент, но никак не министр нынешнего Правительства.

Действия и высказывания Улюкаева нередко ранее вызывали критику, его решения казались следствием недостаточной информированности и компетентности. Однако сейчас недавние предложения Улюкаева по очередному плану приватизации крупных государственных предприятий, созданию государственного банка за счет финансирования из бюджета, выглядят еще более сомнительно.

Такие экономические схемы предоставляют большие возможности для оттока финансовых средств из России. И не один только Улюкаев «отметился» такими предложениями. Министр финансов Силуанов в начале года предложил провести приватизацию «Роснефти» на фоне беспрецедентного падения цен на нефть в целях пополнения бюджета, что также не могло пройти незамеченным.

В ближайшее время, очевидно, последует оценка действий и других высокопоставленных чиновников, которые в течение лета всячески противились приватизации «Башнефти» по сложившемуся сценарию.

Значит ли это, что мы сейчас наблюдаем всего лишь первую часть «марлезонского балета»?

Александр Хаминский